не будь беспечным - помни, что живёшь вечно
Извиняюсь за невнимательность и за опоздание как следствие оной.
Город готовится к битве.
читать дальшеВ септах возносятся молитвы, воины надевают доспехи. Санса провожает своего наречённого, попутно думая о нём всякое нехорошее, и даже не замечая очередные намёки Тириона "мне можно говорить правду, я и так её знаю". В какой-то момент она не сдерживается и в ответ на размышления Джоффа о том, почему он не поведёт солдат в бой самолично, говорит, что вот её братец-то водит, но, конечно, это несравнимо, потому как тот старше. Подколка цели достигает, Джоффри сердится и обещает прикончить Робба сразу после того, как разделается со Станнисом.
Дальше Санса отправляется в замковую септу, где молится вместе с простым народом. Подпевая гимнам, она вспоминает по очереди всех, кто близок ей, и всех, кто сейчас идёт сражаться — в том числе и Тириона, и Пса. Но когда молитвы доходят до короля, Санса покидает септу, про себя желая Джоффу самого печального исхода.
Выйдя, она слышит звуки битвы, и это пугает её. Санса устремляется к крепости Мейегора и по пути встречает леди Танду в комплекте с дочерьми и Шаей. Лоллис, которая и до печальных событий во время бунта не отличалась особо здравым умом, сейчас совсем плоха и отказывается идти в крепость. Леди Танда смущена этой сценой, Шая раздражена, Санса пытается мягко уговорить Лоллис — это не срабатывает, и тогда Фалиса и Шая силой волокут слабоумную беременную женщину в безопасное место. Санса и леди Танда идут следом, и леди Танда продолжает смущённо сокрушаться о том, что её дочь больна, хотя все в замке, даже Санса, знают правду — Лоллис беременна.
Вход в крепость охраняют наёмники, и судя по всему, делают это не очень хорошо — один из часовых сидит на ступеньках вместо того, чтобы стоять, и поднимается только при виде благородных дам.
В маленьком, но изящном Бальном Зале Королевы вовсю трудятся музыканты, а все окна плотно занавешены, чтобы не пропустить звуков битвы. Сансе явно не нравится эта уловка, от войны спрятаться нельзя, как ни старайся.
Зал в основном заполнен женщинами, с ними лишь некоторое количество стариков и мальчиков. В воздухе уже чувствуется траур, все прекрасно понимают, что вне зависимости от исхода битвы многие воины — отцы, мужья, братья, сыновья этих женщин — не вернутся. Поднимаясь на помост к своему месту рядом с королевой, Санса замечает Илина Пейна с мечом её отца. Зрелище совсем её не радует, и она интересуется у Осфрида Кэттлблека, нового командующего личной гвардией королевы, что здесь делает королевский палач. Осфрид отвечает, что так возжелалось королеве. Тут, собственно, королева и объявляется.
Выяснив, что месячные Сансы ещё не закончились, Серсея остроумно подмечает, что это весьма кстати — мужчины, мол, проливают свою кровь там, а ты здесь. Но Санса не замечает этого остроумия, она без лишних экивоков спрашивает, что тут делает Илин Пейн. Королева говорит, что раньше палач был рыцарем и, несомненно, сможет защитить их, если битва зайдёт слишком далеко. Санса думает, что если уж королеве нужен был рыцарь, позвала бы Пса; в нём и в том, что он не даст её в обиду, Санса уверена.
Серсея продолжает пугать молодую девушку, рассказывая ей, что если битва будет проиграна, то наёмники им не помогут, слуги сбегут и вообще в захваченном городе находиться страшно — чего, конечно, девушка знать не может, ибо голова её забита песнями, считает Серсея. Санса пытается отстаивать свои позиции, лепеча что-то об истинных рыцарях, которые не причинят зла женщинам и детям, но сама понимает, что правды за этими словами нет. Серсея ехидно предлагает ей кушать супчик и ожидать Симеона Звездоглазого и принца Эйемона, Драконьего Рыцаря.
Итого, что можно увидеть в этой главе:
— процесс подготовки города к битве с точки зрения тех, кто в этой битве не учавствует. Заключается в молитвах и надеждах;
— "Некоторых жизнь ничему не учит", или бесстрашие Сансы. Она продолжает перечить Джоффу, даже когда у того в руках меч. Она выходит из септы, полной народу, когда все молятся за короля. Все её старания отыграть роль "я дочь предателя, извините меня за это" идут прахом на фоне таких вот искренних выходок. Всем ясно, что она не может любить короля, который обезглавил её отца — однако дружелюбие Тириона, который один открыто говорит об этом без осуждения, Санса не замечает;
— последствия бунта для тех, кого не спас не-рыцарь в не-сияющих доспехах. Судьбинушка подсовывает Сансе намёки: цени, мол! И Санса ценит. И в септе молится, и жалеет, что вместо Илина Пейна не Пёс. Он был добр к ней, он её спас, и Санса теперь доверяет ему — несмотря на его злобный нрав (который также был упомянут в молитвах с просьбой смягчить его);
— Серсея и её ехидство. Когда дела идут плохо, она заворачивается в ехидство, как в кокон, и жалит тех, кто находится рядом — тех, кто слабее. Надо полагать, подобные действия даруют некую уверенность в себе. А ещё Серсея уверена, чтомужик нонче не тот пошёл все настоящие рыцари остались в прошлом, и что бесполезно ожидать от кого-то преданности.
Обзорам
Город готовится к битве.
читать дальшеВ септах возносятся молитвы, воины надевают доспехи. Санса провожает своего наречённого, попутно думая о нём всякое нехорошее, и даже не замечая очередные намёки Тириона "мне можно говорить правду, я и так её знаю". В какой-то момент она не сдерживается и в ответ на размышления Джоффа о том, почему он не поведёт солдат в бой самолично, говорит, что вот её братец-то водит, но, конечно, это несравнимо, потому как тот старше. Подколка цели достигает, Джоффри сердится и обещает прикончить Робба сразу после того, как разделается со Станнисом.
Дальше Санса отправляется в замковую септу, где молится вместе с простым народом. Подпевая гимнам, она вспоминает по очереди всех, кто близок ей, и всех, кто сейчас идёт сражаться — в том числе и Тириона, и Пса. Но когда молитвы доходят до короля, Санса покидает септу, про себя желая Джоффу самого печального исхода.
Выйдя, она слышит звуки битвы, и это пугает её. Санса устремляется к крепости Мейегора и по пути встречает леди Танду в комплекте с дочерьми и Шаей. Лоллис, которая и до печальных событий во время бунта не отличалась особо здравым умом, сейчас совсем плоха и отказывается идти в крепость. Леди Танда смущена этой сценой, Шая раздражена, Санса пытается мягко уговорить Лоллис — это не срабатывает, и тогда Фалиса и Шая силой волокут слабоумную беременную женщину в безопасное место. Санса и леди Танда идут следом, и леди Танда продолжает смущённо сокрушаться о том, что её дочь больна, хотя все в замке, даже Санса, знают правду — Лоллис беременна.
Вход в крепость охраняют наёмники, и судя по всему, делают это не очень хорошо — один из часовых сидит на ступеньках вместо того, чтобы стоять, и поднимается только при виде благородных дам.
В маленьком, но изящном Бальном Зале Королевы вовсю трудятся музыканты, а все окна плотно занавешены, чтобы не пропустить звуков битвы. Сансе явно не нравится эта уловка, от войны спрятаться нельзя, как ни старайся.
Зал в основном заполнен женщинами, с ними лишь некоторое количество стариков и мальчиков. В воздухе уже чувствуется траур, все прекрасно понимают, что вне зависимости от исхода битвы многие воины — отцы, мужья, братья, сыновья этих женщин — не вернутся. Поднимаясь на помост к своему месту рядом с королевой, Санса замечает Илина Пейна с мечом её отца. Зрелище совсем её не радует, и она интересуется у Осфрида Кэттлблека, нового командующего личной гвардией королевы, что здесь делает королевский палач. Осфрид отвечает, что так возжелалось королеве. Тут, собственно, королева и объявляется.
Выяснив, что месячные Сансы ещё не закончились, Серсея остроумно подмечает, что это весьма кстати — мужчины, мол, проливают свою кровь там, а ты здесь. Но Санса не замечает этого остроумия, она без лишних экивоков спрашивает, что тут делает Илин Пейн. Королева говорит, что раньше палач был рыцарем и, несомненно, сможет защитить их, если битва зайдёт слишком далеко. Санса думает, что если уж королеве нужен был рыцарь, позвала бы Пса; в нём и в том, что он не даст её в обиду, Санса уверена.
Серсея продолжает пугать молодую девушку, рассказывая ей, что если битва будет проиграна, то наёмники им не помогут, слуги сбегут и вообще в захваченном городе находиться страшно — чего, конечно, девушка знать не может, ибо голова её забита песнями, считает Серсея. Санса пытается отстаивать свои позиции, лепеча что-то об истинных рыцарях, которые не причинят зла женщинам и детям, но сама понимает, что правды за этими словами нет. Серсея ехидно предлагает ей кушать супчик и ожидать Симеона Звездоглазого и принца Эйемона, Драконьего Рыцаря.
Итого, что можно увидеть в этой главе:
— процесс подготовки города к битве с точки зрения тех, кто в этой битве не учавствует. Заключается в молитвах и надеждах;
— "Некоторых жизнь ничему не учит", или бесстрашие Сансы. Она продолжает перечить Джоффу, даже когда у того в руках меч. Она выходит из септы, полной народу, когда все молятся за короля. Все её старания отыграть роль "я дочь предателя, извините меня за это" идут прахом на фоне таких вот искренних выходок. Всем ясно, что она не может любить короля, который обезглавил её отца — однако дружелюбие Тириона, который один открыто говорит об этом без осуждения, Санса не замечает;
— последствия бунта для тех, кого не спас не-рыцарь в не-сияющих доспехах. Судьбинушка подсовывает Сансе намёки: цени, мол! И Санса ценит. И в септе молится, и жалеет, что вместо Илина Пейна не Пёс. Он был добр к ней, он её спас, и Санса теперь доверяет ему — несмотря на его злобный нрав (который также был упомянут в молитвах с просьбой смягчить его);
— Серсея и её ехидство. Когда дела идут плохо, она заворачивается в ехидство, как в кокон, и жалит тех, кто находится рядом — тех, кто слабее. Надо полагать, подобные действия даруют некую уверенность в себе. А ещё Серсея уверена, что
Обзорам
@темы: Санса, Серсея, POV – Санса, перечитываем
-
-
04.04.2014 в 15:54-
-
04.04.2014 в 15:55-
-
04.04.2014 в 16:01у меня сложилось впечатление, что вы считаете, что Серсея не права, и на самом деле есть тру-рыцари в Вестеросе =)
-
-
04.04.2014 в 16:06Насчёт всей этой истории с настоящими рыцарями и так далее — я считаю, что это всё из разряда "раньше трава была зеленее". Ну да, в историю входят только самые значительные поступки и личности, но это не значит, что раньше их было много, а сейчас вообще нет. Коэффициент распределения примерно одинаков был что тогда, что сейчас.
Но Серсею я в этом не виню, нет. Настоящее вообще анализировать удаётся, только когда оно уже стало прошлым, и чем дольше времени прошло, тем лучше анализ удаётся — видны все последствия.
-
-
05.04.2014 в 10:47Ну, сэр Симеон - это вообще времена "незапамятные". Из серии "а вот 100500 лет назд боги по земле ходили". Это примерно как апостолов в качестве образца нравственной чистоты поминать. Понятно, что никто до "образца" не дотянет.
А вообще, раньше трава была зеленее - это особенность средневекового мышления (как пример - те же средневековые врачи, которые, даже видя на практике совсем другое, редко оспаривали мудрость, кою выкопали в том же Галене)
-
-
05.04.2014 в 11:18И не только средневекового) Люди к этому склонны.